25.06.2019

На минувшей неделе в Государственной Думе прошел круглый стол на тему: «Развитие информационно-коммуникационного сотрудничества на пространстве ОДКБ».

Одним из главных инициаторов этого диалога стал секретариат Организации Договора о коллективной безопасности. Не случайно председатель комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонид Калашников в своем вступительном слове особо подчеркнул ведущую роль в этом процессе руководства ОДКБ.

- Исполняющий обязанности генерального секретаря ОДКБ Валерий Анатольевич Семериков обратился к нам с просьбой провести такой «круглый стол», - сказал Леонид Калашников, - и мы на нее с удовольствием откликнулись.

Что ж, обеспокоенность секретариата Организации состоянием дел в сфере информационной безопасности вполне понятна – противостояние здесь нарастает и очень активно, заметно, остро. Но именно ОДКБ становится сегодня, своего рода, форпостом, который вынужден, образно говоря, принимать на себя первый удар. Это действительно так. При всем уважении к нашим парламентариям, руководителям военно-политической работы в Вооруженных силах, а также различных медиа-структур – их размышления, оценки, советы и рекомендации все же остаются оценками и рекомендациями. А вот руководству ОДКБ приходится эти советы и размышления, опять же образно говоря, переплавлять в тигле практических решений, которые в итоге оборачиваются конкретными мероприятиями, программами, проектами, направленными на вполне конкретный же результат. В данном случае – на укрепление информационной безопасности. Ответственности в данном случае добавляет и тот, справедливо подмеченный членом комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Анатолием Выборным факт, что «на сегодняшний день ОДКБ – это единственная организация на постсоветском пространстве, которая является гарантом обеспечения коллективной и неделимой безопасности».

Теперь вопрос: почему именно информационная безопасности видится сегодня руководству ОДКБ наиболее важной в повестке дня? Ответ мы находим в выступлении на «кругом столе» исполняющего обязанности генерального секретаря Организации Валерия Семерикова, которое стало, своего рода, камертоном прошедшей дискуссии.

- Эта проблема в последнее время занимает все более заметное место в повестке дня нашей Организации, что вполне закономерно, - сказал Валерий Анатольевич, - поскольку информация и информационные технологии играют возрастающую роль как в жизни рядовых граждан наших стран, так и в деятельности их государственных и общественных институтов.

Следует понимать, что, несмотря на понесенные потери, международные террористические организации остаются мощной силой, угрожающей большинству стран мира. Терроризм стал прибыльным бизнесом, замкнувшим на себя многомиллиардные денежные потоки, а многообразие используемых механизмов финансирования дает террористам дополнительный шанс на выживание. И это никак нельзя сбрасывать со счетов.

Кроме того, опыт проведения в формате ОДКБ операций «Канал» и «Нелегал» показал нарастающую тенденцию перехода в интернет-пространство противоправных сделок с наркотическими веществами, торговлей людьми, оружием, боеприпасами, взрывчатыми веществами, незаконный оборот которых в значительной степени способствует совершению преступлений террористической направленности. Кроме того, опасной становится нацеленность международных преступных организаций, террористов на осуществление диверсионной деятельности в киберпространстве.

Вот и получается, что процессы, происходящие в глобальном информационном пространстве, имеют прямую проекцию на ситуацию в зоне ответственности ОДКБ.

- Стремительное развитие и внедрение информационно-коммуникационных технологий во все сферы жизнедеятельности современного общества несут с собой не только прогресс и процветание, но и порождают новые по своей природе вызовы и угрозы его безопасности, требующие своевременного и адекватного реагирования, - сказал Валерий Семериков.

Можем ли мы выделить основные угрозы в сфере информационной безопасности? Безусловно. Прежде всего, речь идет о действительно преступном использовании мировой паутины в качестве орудия для нанесения подлого удара, (причем, не только со стороны международных террористических организаций). Кто-то скажет, что использованное здесь определение «подлый удар» неуместно, мол, оно излишне эмоционально.

Но как, скажите, обойтись без эмоций, когда американское издание «Нью-Йорк Таймс» сообщает, что кибер-командование США взломало энергосистему России и заложило в нее программу, позволяющую в «час Х» просто-напросто разрушить ее? Причем, что особенно опасно и отвратительно, пентагоновы ястребы, похоже, пошли на такой шаг «без ведома президента, опасаясь, что он мог бы предотвратить или раскрыть это».

В такого рода сообщения не хочется верить, но ведь «Нью-Йорк Таймс» не бульварный листок, и – как пример - энергосистему Венесуэлы все-таки обрушили… Так можем ли мы после подобных сообщений оставаться беспечными? Ведь, по сути, это акт войны, «имеющий смертоносные последствия». И, как заметил американский же публицист, сооснователь интернет-портала «This Cant Be Happening» Дэйв Линдорф «если верны содержащиеся в статьях «Таймс» утверждения о том, что США взломали энергосистему России, то это свидетельствует, что военное ведомство США взбесилось, озверело и вышло из-под контроля».

- Конгресс должен возмутиться и требовать немедленных слушаний, чтобы определить ту цепь командования, которая позволила этому произойти, - заявил Дэйв Линдорф, - Либо Трамп лжет и знает все о взломе, либо некоторые высокопоставленные военные офицеры, действовавшие без его ведома, должны быть уволены так, как во время Корейской войны президент Трумэн уволил неподчинявшегося ему генерала Дугласа Макартура.

Все это, конечно, замечательно, но стоит ли нам ждать слушаний в конгрессе, а потом еще и результатов этих слушаний?

А вот еще факт. Буквально несколько дней назад стало известно, что «российские компании подверглись масштабной атаке вируса-вымогателя». В частности, специалисты по кибербезопасности компании Group IB сообщили о резком росте активности вируса-шифровальщика Troldesh. Эксперты отмечают значительную долю российских организаций среди жертв вируса.

Центр Troldesh находится в сети Tor и постоянно перемещается, из-за чего его трудно заблокировать. По последним данным, вирус уже не просто шифрует данные компьютера, а майнит криптовалюты и генерирует трафик на сайты ради доходов от интернет-рекламы. По информации Group IB, остановить распространение шифровальщика пока не удалось. Масштаб атак с использованием Troldesh во втором квартале 2019 года почти в 2,5 раза превысил уровень 2018 года. Пик активности вируса наступил как раз в июне.

А теперь скажите: разве это не повод для серьезного беспокойства и выработки жестких защитных и ответных мер? По-моему, повод - и весьма серьезный. Вот почему Валерий Семериков в своем выступлении довольно жестко говорил о том, что в условиях такого противостояния «наши государства вынуждены предпринимать конкретные меры для защиты своих интересов в информационном пространстве».

Второй важный момент - распространения экстремистского и террористического контента в российском сегменте интернета, и, конечно, пресечение такового контента. Вот несколько цифр и фактов на этот счет, которые привел на «круглом столе» Валерий Семериков. Так, по данным «Лаборатории Касперского», «в минувшем 2018 году четыре из шести государств-членов ОДКБ - Белоруссия, Армения, Киргизия и Казахстан - вошли в состав 20 государств мира с наибольшим числом пользователей, подвергшихся атакам через интернет».

Валерий Семериков назвал эти атаки «механизмами деструктивного информационного воздействия на личность, общества и государства». При этом он подчеркнул, что эти механизмы «постоянно совершенствуются, а масштабное манипулирование сознанием принимает угрожающий характер».

И, как вполне резонно заметил в ходе диалога член правления Российской ассоциации электронных коммуникаций Марк Твердынин, «использование цифрового пространства давно стало действенным орудием для дестабилизации общества, возбуждения расовой, национальной или религиозной вражды с призывами к насилию, пропагандой терроризма и с провокацией массовых беспорядков». Что говорить, когда мы все сегодня становимся свидетелями того, как с помощью интернета в иных регионах мира меняются режимы, разрушаются государства.

Конечно, следует понимать, что даже чисто технически борьба с такого рода атаками и вызовами далеко не простое дело. Ведь здесь мы имеем некую анонимность пользователей, которые размещают контент, плюс к тому высокую скорость передачи информации, а также возможность ее тиражирования на широкую аудиторию. Скажем, те же соцсети охватывают миллионы людей, и заданная информация может быть распространена на десятки миллионов людей буквально за несколько минут. При этом целью использования специально подготовленных материалов может быть как устрашение массового пользователя, так и вербовка новых адептов.

И как с этим следует бороться? Конечно, здесь имеется определенный механизм, в частности - Единый реестр запрещенной информации, который предусматривает блокировку или удаление той самой запрещенной информации. Мы знаем, что за несколько лет из интернета удалено около 70 тысяч экстремистских материалов, заблокирован доступ к 7000 (!) сайтов. И это здорово. Но сколько за это время появилось новых, и можем ли мы говорить, что этот мутный поток иссякает? Увы, пока так сказать мы не можем.

- Через информационное пространство осуществляется целенаправленная дискредитация конституционных основ государств и их властных структур, - заявил в своем выступлении Валерий Семериков, - а также размывание национального менталитета и самобытности, вовлечение людей в экстремистскую и в террористическую деятельность, разжигание межнациональной и межконфессиональной вражды, формирование радикального и протестного потенциала.

Так что вполне ожидаемым видится все более очевидное осознание масштабов этой угрозы на национальном уровне в государствах-членах ОДКБ. Заметно и стремление выработать комплекс должных мер, направленных на противодействие этой угрозе. Но вместе с тем, нельзя не признать, что в такого рода работе со стороны стран-участниц ОДКБ требуется большая слаженность и наступательность.

Да, практически во всех национальных законодательствах введена уголовная ответственность за пропаганду терроризма, а также за несообщение о подготовке и совершение преступлений террористической направленности. Да, создан национальный правовой базис, позволяющий осуществлять выявление и досудебное блокирование противоправного контента, предусмотрены более суровые наказания за отдельные преступления террористической направленности. Да, большинством государств-членов Организации приняты пакеты антитеррористических законов, в том числе возложивших на операторов связи, организаторов распространения информации обязанность хранения и предоставления органам безопасности данных абонентов и ключей для дешифрования сообщений в интернете. И, тем не менее, приходится признать, что ограничиваться только этими мерами – нельзя.

И здесь, повторимся, одним из направлений исключительно практической работы становится четкая согласованная контртеррористическая политика стран-участниц ОДКБ, в том числе, в сфере информационной безопасности. О чем, собственно, речь? Дело в том, что во многих странах постсоветского пространства, имеющих собственное законодательство, по-разному рассматриваются критерии причисления той или иной организаций к террористическим. К чему это подчас приводит – объяснять нет нужды: организация, признанная террористической или экстремистской в одной стране, вполне может оказаться «белой и пушистой» в другой. Вот почему страны-участницы ОДКБ формируют сегодня особый список такого рода структур. Кстати, на этот счет имеется соответствующая рекомендация, которая была принята на 11-м заседании Парламентской ассамблеи организации в октябре минувшего года.

Стоит также напомнить, что тогда участники заседания приняли три модельных закона, имеющих, кстати, высокую степень унификации норм национальных законодательств. Это законы «Об обеспечении национальной безопасности», «О безопасности критически важных объектов» и «Об информационном противоборстве терроризму и экстремизму». Последнюю рекомендацию следует отметить особо, поскольку с принятием этого документа спецслужбы государств - членов ОДКБ получают возможность вывести свое взаимодействие на новый уровень.

Стоит заметить, что руководство стран-участниц ОДКБ все более отчетливо осознает опасность такого рода информационных атак и ударов. На этот счет даже принимаются различные доктрины, программы, документы. Скажем, если речь идет о Российской Федерации, то задачи информационного противоборства нашли, в частности, отражение в утвержденной 5 декабря 2016 года Президентом России «Доктрине информационной безопасности РФ». В Белоруссии в качестве своего рода руководства к действию принято постановлением Совета Безопасности Республики от 18 марта уже нынешнего года «Концепции информационной безопасности Республики Беларусь». А, скажем, в Бишкеке постановлением правительства утверждена «Концепция информационной безопасности Киргизской Республики до 2023 года».

Символично и то, что практически на следующий день, после заседания нашего «круглого стола» Национальное Собрание Армении ратифицировало Договор о сотрудничестве в сфере обеспечения информационной безопасности между странами ОДКБ. Напомним, что согласно этому документу, «страны-участницы ОДКБ берут на себя обязательства по сотрудничеству в правовой, информационной, технологической сферах». То есть, речь идет создании локальной и закрытой системы, которая может быть использована исключительно государствами-участниками ОДКБ.

Кроме того, для управления процессами контентной безопасности видится вполне возможным создание единого для пространства ОДКБ «Контентно-ситуационного центра». Такой центр должен в режиме реального времени находиться во взаимодействии с национальными администрациями связи и иными профильными структурами ОДКБ, а также с органами технического регулирования обмена информации. А при наступлении чрезвычайной ситуации задачей такого центра может стать мониторинг и выработка оперативных рекомендаций на различные, в том числе и контентные угрозы.

Владимир Попов